2 декабря 2011 16:10

Посол России при ЮНЕСКО Элеонора Митрофанова в интервью РИА Новости подвела итоги своей работы на посту главы Исполнительного совета организации, рассказала о бюджетном кризисе в ЮНЕСКО и роли США, о перспективах заседания Комитета Всемирного наследия в Санкт-Петербурге и защите культурных памятников от арабских революций.

— Вы возглавили Исполнительный совет — один из главных руководящих органов ЮНЕСКО — одновременно со сменой гендиректора организации. Ирина Бокова неоднократно говорила о необходимости реформ в ЮНЕСКО. В чем они проявились за это время?

— Я возглавила совет в достаточно сложный период, поскольку в 2009 году был избран новый генеральный директор, которому предстояло в кратчайшие сроки сформировать новую команду руководителей основных секторов ЮНЕСКО, при этом не тормозя процесс выполнения программ, утвержденных Генеральной конференцией. Все это происходило при достаточно неблагоприятных внешних факторах: экономический кризис, сильнейшие природные катастрофы в различных частях света, на которые ЮНЕСКО должна была оперативно реагировать, в том числе землетрясение в Гаити.

Кроме того, важно было не потерять темп проведения реформы внутри самой организации. Для этого Исполсовет пригласил независимых аудиторов, и на основе их экспертной оценки была создана группа из представителей стран-членов, которая выработала рекомендации по повышению эффективности работы ЮНЕСКО.

Если говорить о реформах, то, в первую очередь, это сокращение собственных расходов и увеличение расходов на программы, и, во-вторых, концентрация проектов на ключевых направлениях, избавление от мелких программ. В рамках реформирования организации мы высвободили порядка 11 миллионов долларов и перенаправили их на программы. Это небольшая цифра, но это определенное движение вперед.

— На каких приоритетах стоит сконцентрировать усилия и финансирование?

— ЮНЕСКО как международная организация гуманитарного толка должна давать толчок определенным процессам в странах. Она не занимается финансированием страновых программ, как например ПРООН (Программа развития ООН). ЮНЕСКО занимается международной нормотворческой деятельностью, помогает странам с законодательством, помогает улучшить качество образования, науки и культуры.

Очень важную роль в работе ЮНЕСКО занимают вопросы изменения климата, предупреждения цунами — это то, чем занимается Межгосударственная океанографическая комиссия. В очень общем виде суть программы заключается в том, что научные суда разных стран и буи, расставленные по всем океанам, собирают данные об изменении климата, о подземных толчках. Этой информацией пользуется все мировое сообщество. Результаты деятельности комиссии дают реальный экономический эффект.

Еще один приоритет в деятельности ЮНЕСКО — конечно, всемирное наследие, как материальное, так и нематериальное. Это область, где ЮНЕСКО очень видима, ее знают во многих странах именно по этим направлениям.

Значительное внимание в работе ЮНЕСКО отводится образованию. За наше председательство удалось сделать акцент на дошкольном образовании и замкнуть весь цикл образования — от дошкольного до высшего.

Два сквозных приоритета в ЮНЕСКО — это гендерное равенство и Африка. Концентрация средств на Африке достаточно большая.

И это только несколько значимых программ ЮНЕСКО.

— Что изменилось в деятельности Исполсовета за время Вашего председательства? На чем удалось сэкономить? Удалось ли сделать акцент на российских интересах?

— Когда в организации говорят о сокращении административных расходов, переход на «зеленую» экономику, что предполагает уменьшение использования бумаги, то Исполсовет, который требует этого от Секретариата, должен начинать с себя. Когда я возглавила совет, его бюджетный дефицит составлял два миллиона долларов. Но это недопустимая вещь, особенно в условиях кризиса. Я постаралась ввести новые технологии, занялась администрированием времени за счет подготовки спорных и конфликтных вопросов до заседаний совета, чтобы во время работы сессий не было задержек. Любая задержка после работы — это огромные переплаты сотрудникам, особенно техническим службам и переводчикам, обслуживающим конференцию.

Вторая огромная статья, которая поглощала деньги, — это бумага, поскольку все документы рассылались в нескольких экземплярах на бумаге. Теперь рассылка делается только на магнитных носителях, все выставляется на сайте. Это не значит, что бумага ушла совсем, но используется значительно меньше.

В результате удалось закончить бюджетный период в рамках установленных параметров, дефицит был полностью ликвидирован.

Что касается продвижения российских интересов, то большим достижением я считаю конференцию по дошкольному образованию и воспитанию, которую мы провели в Москве. Удалось восстановить День славянской культуры и письменности, который не проводился около 30 лет. Он проходит в последних числах мая.

С беспрецедентным размахом было отмечено 50-летие полета Юрия Гагарина. Нам удалось без государственных денег, на средства спонсоров, провести огромное мероприятие — «Звездный балет» — и замечательную выставку, в которой приняли участие Роскосмос, НАСА, Европейское космическое агентство, Хаббл-телескоп и даже частные коллекционеры.

— После принятия Палестины ЮНЕСКО столкнулась с катастрофическим дефицитом бюджета из-за прекращения финансирования США. У руководства организации не было никаких рычагов воздействия, чтобы отложить обсуждение палестинского вопроса и избежать кризисной ситуации?

— Нет. Ни генеральный директор, ни Секретариат к этому не имеют никакого отношения. Они не влияют на ситуацию и не принимают решения. Решения принимают страны-члены. Не забывайте, что около 140 стран или более того уже признали Палестину, поэтому это голосование и то, что большинство проголосовали «за», было естественным процессом.

Вступление дает возможность Палестине участвовать в кооперации, которая осуществляется в рамках ЮНЕСКО в гуманитарных областях. Палестина теперь наравне со всеми имеет право голоса.

— Как будут складываться отношения ЮНЕСКО и США, прекративших вносить средства в бюджет?

— ЮНЕСКО по существу стала заложником внутриполитической борьбы в США. Президент США еще год назад говорил, что через год мы можем увидеть Палестину полноправным членом ООН. Действующая администрация США не против, но для республиканцев это очень хорошая карта против демократов, тем более, что республиканцы поддерживаются достаточно мощным еврейским лобби.

США — член Исполкома ЮНЕСКО. Но страна, которая два года не платит взносы в бюджет организации, автоматически теряет право голоса в ней. Как страна может быть членом Исполкома и не иметь права голоса? США встанут перед выбором: уходить из организации или оставаться, но тогда надо платить.

Что касается заинтересованности США в ЮНЕСКО, то она, несомненно, есть, потому что деятельность организации намного шире, чем вопрос принятия или непринятия Палестины. ЮНЕСКО ведет много программ в Афганистане, в Ираке, в тех странах, где США выгодно ведение гуманитарных программ авторитетной организацией, к которой там хорошо относятся. США очень заинтересованы в Межгосударственной океанографической комиссии, в работе в рамках Конвенции всемирного наследия.

— Как американцы могут обойти свое законодательство?

— Думаю, это сложно. Но при наличии политической воли выход всегда найдется.

— Чтобы свести концы с концами, гендиректор объявила о приостановке программ до конца 2011 года. Каковы перспективы работы при отсутствии финансирования?

— Я бы не драматизировала ситуацию. Взнос США в бюджет составляет порядка 20%. Это больше деньги. Выпадающие доходы в размере 20% (140 миллионов долларов на 2 года — в ЮНЕСКО двухлетний бюджет) могут быть восполнены за счет определенной экономии расходов внутри самой организации. Я думаю, что это меньше всего затронет программы. В первую очередь, экономия коснется найма персонала, придется отказаться от большого количества консультантов, от дорогостоящих поездок, от поездок вообще. В конце концов, сейчас есть и Интернет, и видео-конференции. То есть я вижу в уменьшении собственных расходов организации значительные ресурсы сокращения дефицита ее бюджета.

— Может ли работникам грозить понижение ставок, премий?

— В ЮНЕСКО нет такого понятия, как премиальные. Понизить в должности практически невозможно. Возможно, допустим, очень строго отправлять на пенсию сотрудников, достигших пенсионного возраста, задерживать наем персонала на вакантные должности. Такие меры могут дать значительную экономию средств.

— Готова ли Россия вложить дополнительные средства в Фонд оборотных средств или в экстренный фонд, созданный гендиректором? Можем ли мы увеличить свой вклад?

— Взносы каждой страны в бюджет ЮНЕСКО определены нормативными документами, поэтому добровольно вклад отдельной страны не может быть увеличен. Только в случае выхода какого-либо члена из организации его доля перераспределяется по другим странам-плательщикам.

Хочу подчеркнуть, что никто не собирается платить взносы вместо США. Речь идет исключительно о внебюджетных средствах. Например, обещанные Габоном 2 миллиона долларов будут выделены на определенные программы, 13% от этой суммы пойдет на администрирование программ (т.е. фактически в бюджет ЮНЕСКО). Многие страны вызвались поддержать ЮНЕСКО.

Меры, предложенные гендиректором в этой сложной ситуации, сводятся к следующему: создать внебюджетный фонд экстренной помощи, странам-членам как можно раньше заплатить полагающиеся взносы и увеличить до 10-12% фонд оборотных средств (сейчас он составляет 4,5% от бюджета).

Россия готова уже в конце января заплатить свой взнос. Что касается фонда экстренной помощи, то этот вопрос нужно хорошо обдумать с точки зрения того, на какие программы можно было бы направить внебюджетные средства и из какого финансового источника они могут быть выделены.

Что касается увеличения фонда оборотных средств (страховой фонд, который не используется на текущие нужды), то это вопрос непростой. Думаю, что страны-члены могут согласиться с этой мерой временно и на добровольной основе.

Все эти вопросы будут обсуждаться на очередной сессии Исполсовета 25 февраля — 8 марта 2012 года.

— За время Вашего председательства в Исполсовете Санкт-Петербург вновь получил расположение ЮНЕСКО. Летом 2012 года в городе пройдет заседание Комитета всемирного наследия под Вашим председательством. Остались ли у организации вопросы по российским памятникам?

— Отсутствие претензий — это не константа, потому что мониторинг состояния памятников культуры и памятников природного наследия проводится постоянно.

Возникают определенные замечания, на которые надо реагировать. У нас много проблем, особенно по природным памятникам. Например, Золотые горы Алтая, где собираются проводить газовую трубу в Китай, — это будет очень серьезный вопрос. И леса Коми, где до сих пор не получилось внятно определить границы в связи с золотодобычей. Есть неясности в распределении зон Западнокавказского заповедника между Краснодарским краем и Адыгеей. Россия всегда серьезно относилась к замечаниям ЮНЕСКО и старается своевременно реагировать на них.

Мы надеемся, что в Санкт-Петербурге пройдет первая серийная номинация — Кремли России, в которую войдут астраханский, угличский и псковский комплексы. В предварительный список, по всей видимости, попадут Булгары и Свияжск, кандидатуры готовит Татарстан.

Ряд государств, в первую очередь, европейских, продвигает серийную номинацию памятников, созданных архитектором Корбюзье. Они будут разговаривать и с Москвой, поскольку у нас есть памятники, построенные по его проектам.

— Какова ситуация с памятниками культурного наследия в Северной Африке и на Ближнем Востоке после революций и вооруженных столкновений?

— У ЮНЕСКО по существу механизм предотвращения вандализма, связанного с памятниками, только один — озвучить свою обеспокоенность, призвать правительство и общественность страны обратить внимание на эти проблемы. В случае бомбардировок со стороны НАТО, или как это произошло в Ираке, ЮНЕСКО передавала карты с указанием мест расположения объектов всемирного наследия. ЮНЕСКО посылает своих экспертов, как это было на Гаити, когда коллекции стали разворовываться из пострадавших музеев. Есть механизм Конвенции 1970 года по предотвращению нелегальной торговли культурными ценностями — в таком случае задействуется Интерпол. Есть определенные механизмы, но они достаточно сложные.

Как правило, меры предпринимаются, когда уже что-то случилось. Как с наскальным рисунком Будды в Афганистане: когда его уже взорвали, все стали вспоминать о бесценном памятнике доисламской культуры.

Что касается Ливии, то Ирина Бокова направила соответствующее послание временному правительству страны, все данные передавались НАТО. Когда эксперты ЮНЕСКО проведут полное обследование, тогда будет понятно, насколько эти призывы были услышаны. Войны всегда сопровождает грабеж, и в первую очередь, разворовываются культурные ценности. Современные войны в этом плане — не исключение.

— Беспокоится ли ЮНЕСКО за памятники культурного наследия в Сирии?

— В Сирии пока нет обеспокоенности, потому что правительство контролирует ситуацию. Сохранение культурного наследия — это, в первую очередь, вопрос национальных властей. У ЮНЕСКО ведь нет подразделений, которые охраняли бы музеи. Здесь организация может только оказать экспертную поддержку, помочь справиться властям с ситуацией, найти партнеров для вывоза ценностей на хранение.

— Ирина Бокова руководит организацией в один из наиболее трудных моментов ее истории. Создаст ли это трудности при выдвижении на второй срок? Поддержит ли Россия ее кандидатуру, или вновь выставит свою?

— Второй срок Ирины Боковой во многом будет зависеть от того, как она справится с кризисной ситуацией. Она не одна — во многом гендиректор выполняет волю стран-членов, и, в первую очередь, 58 стран, представленных в Исполсовете. Если гендиректор сможет убедить в правильности своих предложений 58 стран, и организация достойно переживет кризис, то Ирина Бокова получит безусловную поддержку. Как правило, если человек не совершает серьезных просчетов в своей деятельности, то его переизбирают. Но этот кризисный период — проверка на стойкость, на опыт. Россия помогала гендиректору прошедшие два года и будет помогать и поддерживать в дальнейшем.

— Мы будем выставлять свою кандидатуру, или в ЮНЕСКО существуют негласные правила по распределению председательства по региональному признаку?

— Таких правил нет. Выбирают сильную личность, того, кто сумел политически пролоббировать свою  кандидатуру. Потому что выборы гендиректора любой международной организации — это большой политический торг на самом высоком уровне. Ирина выиграла, потому что Болгария провела очень грамотную кампанию, и благоприятно сложилась ситуация на самих выборах.

— Вы были замгендиректора ЮНЕСКО, председателем Исполсовета, сейчас Вы возглавляете Комитет всемирного наследия ЮНЕСКО. Готовы ли Вы в будущем бороться за пост гендиректора?

— Представление кандидатуры на пост руководителя международной организации — прерогатива президента страны. Так что вопрос не ко мне.