Как власть «разбирается» с «нелояльным» бизнесом и почему крупный российский предприниматель, президент промышленной группы МАИР был вынужден покинуть страну

– Расскажите, что такое случилось, в результате чего вы, успешный бизнесмен, вынуждены были уехать из страны?
– В начале 2009 года кризис был в разгаре. На нас «висело», относительно масштабов нашего бизнеса, не так много кредитов. Половину мы тогда погасили, а по остальным договорились о реструктуризации. Со всеми иностранными и российскими коммерческими банками соглашения были достигнуты. Но вот с государственными возникли проблемы. Сперва, в марте 2009 года, два госбанка фактически организовали нам дефолт по облигационному займу. После этого у нас возникли трудности с обслуживанием кредитов. Мы обратились в Сбербанк с просьбой об отсрочке уплаты процентов по кредиту, использованному на реконструкцию Сулинского металлургического завода. Но в ответ получили странное предложение передать активы, стоимость которых многократно превосходила сумму полученного от Сбербанка кредита (2,2 млрд рублей), неким сторонним фирмам. А когда я отказался от этой явно незаконной схемы, началось давление. Причём со стороны не только банкиров, но и губернатора Ставропольского края, который своими действиями фактически остановил работу заёмщика Сбербанка – Георгиевского арматурного завода.
Я сообщил в ФСБ о вымогательстве, а в июле 2009 года собрал в Ставрополе пресс-конференцию, на которой сказал, что оказываемое на нас давление имеет коррупционные причины.
Ответа не пришлось долго ждать: 10 августа 2009 года губернатор Ставропольского края Гаевский при личной встрече с премьер-министром Путиным заявил, что это якобы я остановил арматурный завод и тем самым создаю «второе Пикалёво». А вечером того же дня против меня было возбуждено уголовное дело, по которому я обвинялся в хищении кредита Сбербанка. К слову, это дело до сих пор не закрыто, хотя 7 сентября этого года суд Кипра отказал в моей экстрадиции, посчитав безосновательными выдвинутые против меня обвинения.
– Вас подтолкнула стать критиком власти расправа с вами и вашим бизнесом? Или вы всегда были такой смелый?
– Ещё с конца 1990-х я регулярно высказывал в СМИ свою точку зрения на экономическую и политическую ситуацию в России. Я пытался донести до власть имущих истину о том, что для России жизненно необходимо создать цивилизованную конкурентную среду во всех сферах жизни, в том числе экономической. Ведь рождение и селекция новых идей невозможны в отсутствие честной конкуренции! Поэтому я предлагал как можно скорее уничтожить монополизм, коррупцию, избирательное применение законодательства и тому подобные явления.
В то же время я видел, как стремительно разрушаются старые советские научные школы, ветшает инфраструктура и устаревает оборудование в народном хозяйстве. Поэтому ещё в 2004–2005 годах в своих выступлениях я предупреждал: если не начать срочно модернизировать страну, деградация наступит такая, что сохранение России в виде суверенного государства окажется под вопросом.
Так что я давно раздражал власть. Поэтому я уверен, что мои проблемы имеют политическую подоплёку. Рейдерские мотивы, конечно, тоже присутствовали. И как только у членов правящего клана появилась возможность меня «относительно красиво» убрать с политического и экономического поля России и при этом обогатиться за счёт захваченного у меня имущества не менее чем на 500–600 млн долларов, они сразу этим воспользовались.
– А зачем вообще бизнесу «лезть» в политику? Ему надо деньги зарабатывать, а для этого приходится идти на компромиссы с властью, разве не так?
– В политику я лез и буду лезть по двум причинам. Первая – личная. Россия – это моя страна, и её судьба мне небезразлична. Хотя бы потому, что все пятеро братьев моей бабушки были убиты на войне. С 22 июня 1941 года воевал мой дед. И погиб весной 1945-го. В 1942 году моего прадеда немцы расстреляли прямо перед домом, на глазах жены, невесток и внуков за то, что он прятал тяжелораненого советского офицера.
Вторая причина – экономическая. Почему я, ведя бизнес, должен зарабатывать в разы меньше из-за того, что я плачу налоги и соблюдаю всевозможные предписания множества регулирующих бизнес ведомств, а мои конкуренты, «опекаемые» чиновниками, – нет? Я хочу, чтобы в России любой человек, который умеет и хочет работать, мог открыть свой бизнес и законно зарабатывать. А для того, чтобы так было, нужно изменить саму систему принятия властных решений. А это уже политическая задача.
Что же касается вашего иронического замечания по поводу компромиссов, то отвечу цитатой: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Зачем мне в России много денег, если при этом нужно унижаться? Посмотрите, например, как проходят встречи вождей с бизнесом. Это же встреча царя с холопами! А я хочу себя уважать.
– А разве бизнесу необходима демократия?
– Бизнесу не обязательно нужна именно демократия как форма управления страной. Бизнесу нужны предсказуемость и чёткие, одинаковые для всех, установленные законом правила игры. Но всё-таки все мы видим: наиболее успешны в экономическом плане страны, управление которыми называют сегодня демократическим.
В любом случае я уж точно пострадал не из-за избыточной демократичности российской власти. А потому, что наши государственные чиновники коррумпированы и считают, что закон им не указ. Поэтому творят произвол.
– В 1992 году вы учредили «небольшую торговую компанию», а через восемь лет она стала «одним из крупнейших в мире переработчиков вторичных чёрных металлов». Цитаты – по одному из ваших пресс-релизов. Не слишком ли быстро по меркам цивилизованного бизнеса? Всё ли было сделано честно и чисто и нет ли у вас «скелетов в шкафу»?
– Никаких скелетов нет. А секрет быстрого роста моего бизнеса прост. Я выстроил бизнес за счёт внедрения инноваций, о которых так мечтает наш нынешний президент. Создание и внедрение организационных и технологических ноу-хау – вот на чём стремительно поднялся МАИР.
– Как вы относитесь к олигархам и раз-
ве сам вы – не олигарх?
– Даже когда меня поставили, кажется, в 2005 году на 97-е место в списке Forbes, я себя к олигархам не причислял. Поскольку ни в каких залоговых аукционах или других захватах государственной собственности не участвовал. Свой бизнес я построил с нуля. В основном – дёшево покупая разорившиеся предприятия, на которых я в короткие сроки организовывал высокорентабельное производство. Например, в 1997 году я купил Верхнесинячихинский металлургический завод, который в принципе из-за маленького объёма доменной печи не мог быть рентабельным. Нам пришлось фактически придумать новую технологию производства чугуна – из стружки. К слову, это изобретение было запатентовано. И завод стал высокорентабельным. Или вот другой пример. На Сулинском металлургическом заводе мы совместно с группой учёных изменили технологию отжига железных порошков и после этого за несколько лет заняли 80% рынка России, вытеснив в честной борьбе иностранных конкурентов. Третий пример. На упоминавшемся выше Георгиевском арматурном заводе за два года мы на 98% поменяли ассортимент выпускаемой продукции. И завод стал высокорентабельным…
– В каком-то из интервью вы противопоставили Ельцина Путину в плане порядочности. Но разве путинская эпоха – это не логичное продолжение ельцинско-гайдаровско-чубайсовской с её криминальной ваучерной приватизацией, раздачей госсобственности «близким» людям, залоговыми аукционами, ГКО и прочим?
– Ельцин и его чиновники ещё имели хоть какие-то принципы. Я недавно в одной из своих статей приводил пример, который, по-моему, очень ясно указывает на то, что порядочность нынешним вождям несвойственна. Люди, называвшие себя представителями государственного Сбербанка, возглавляемого соратником Путина Грефом, даже демонстрировали мне доверенность, якобы подписанную Грефом. И в обмен на моё согласие с предложенной ими схемой обещали снять выдвинутое против меня обвинение. Но уже на следующий день после подписания соответствующих документов уголовное преследование возобновилось с новой силой.
Нынешние «слуги народа» абсолютно циничны. Для них обмануть – это просто применить «политтехнологию». На встрече 10 августа 2009 года губернатор Гаевский рассказывает Путину о том, что он якобы предлагал мне продать свой самолёт. Но у меня никогда не было самолёта, и поэтому такого разговора, конечно же, не могло быть. То есть губернатор врёт премьер-министру и абсолютно не боится быть наказанным. Почему? Да потому, что для них ложь – привычный инструмент общения даже друг с другом. Представьте, как же они врут народу!
– Когда, как вы считаете, страна прошла главную развилку и направилась не по той дороге: в 1991-м, 1993-м или в 2000-м? Или у вас есть своя дата?
– Смотря по какой дороге страна должна была пойти. Если, как я считал, Россия должна была возродиться в качестве мирового лидера, то точка невозврата пройдена лет 5–7 назад. К сожалению, за последние годы произошла очень серьёзная деградация и экономики, и людей. Это уже другая страна. Россия теперь может ставить перед собой лишь гораздо более скромную цель – стать хотя бы одной из цивилизованных развитых стран.
– Когда и почему вы лично вошли в конфликт с властью?
– Когда Путин стал президентом, в первые два-три года мне казалось, что страна наконец обрела достойного руководителя. Потом я стал понимать, что Путин более озабочен укреплением собственной власти, чем интересами России. Обратите внимание, например, на то, как Путин раздал должности своим друзьям и знакомым. То есть принцип его назначений – не компетентность, а личная преданность. А сколько питерских стало миллиардерами, в том числе вследствие силового захвата чужих бизнесов?! По мере того как я общался с представителями власти и наблюдал за их действиями, я всё более убеждался в том, что эти люди не способны поднять страну и её экономику.
Реакцией власти на мою критику стали поступавшие мне с 2005 года предупреждения о том, что я говорю не то, что должен говорить человек, желающий быть богатым бизнесменом в России. А с 2007 года меня уже очень сильно ограничили в возможности выступать. Например, ни на сочинском, ни на питерском бизнес-форумах мне, крупному бизнесмену, ни разу слова не дали.
– Повлияла ли на вас история с Ходорковским? Или, может быть, какая-то другая история расправы с бизнесом?
– История с Ходорковским повлияла в целом на атмосферу в стране. Дело ведь не в том, что в тюрьму посадили олигарха. Я, например, публично и неоднократно говорил о вреде олигархии для страны. Вопрос в том, что к Ходорковскому применили уголовное право избирательно и предвзято. Поэтому власть этим процессом показала отнюдь не приверженность принципу «законы для всех одинаковы». Правящий клан в данном случае продемонстрировал стремление подавлять инакомыслие и творить произвол.
– Как бы вы охарактеризовали сложившуюся в стране политическую и экономическую систему?
– Политическая система России сегодня – это клановая автократия. Все остальные политические институты в основном используются властью в качестве ширмы. Экономическая система – сырьевая, быстро деградирующая в своей инновационной составляющей.
– Видите ли вы какие-нибудь принципиальные различия между Путиным и Медведевым и как восприняли историю с «рокировочкой»?
– Принципиальных различий в политических и экономических взглядах я не обнаружил. А историю с обменом должностями воспринял со смехом и облегчением. Со смехом потому, что комично наблюдать, как множество взрослых людей несколько лет было вынуждено участвовать в этом цирке с «тандемократией», а закончилось всё так предсказуемо. А с облегчением потому, что наконец-то исчезли иллюзии по поводу возможности осуществления перемен «сверху».
– У вас сохраняется какой-либо оптимизм в отношении того обозримого будущего России, на протяжении которого ею будут править Путин и Медведев «то вместе, то врозь, а то попеременно»?
– Конечно, оптимизм отсутствует напрочь. Страна будет деградировать. Реально править будет только Путин. И, кстати, я совсем не уверен, что у возможного будущего «напарника» фамилия будет обязательно Медведев.
– Среди предпринимателей, «несистемных» политиков, интеллектуалов – экспертного сообщества, журналистов, технической и творческой элиты – очень много людей, недовольных положением дел, правящим классом, «тандемом». Когда наконец и на какой почве может и должно произойти объединение здоровых сил общества?
– При всём многообразии мнений и интересов есть главное, что разделяет российских сограждан на две большие группы. Первая, правящая, группа – это те, кто приспособился и считает, что приемлемо грабить и унижать сограждан, брать взятки и разворовывать бюджет, предавать интересы России и российского народа ради того, чтобы сегодня отхватить кусок пожирнее. Вторая группа – это народ, который страдает от нынешней несправедливой системы отношений между властными структурами и гражданами.
Объективно в поддержке правящей партии сегодня заинтересовано меньшинство наших сограждан – это коррумпированные чиновники в погонах и без, а также бизнесмены, привлечённые чиновниками для разворовывания бюджетов и отмывания взяток. Все остальные, кто заявляет о поддержке правящего режима, – это люди, обманутые официальной пропагандой.
Подавляющее большинство наших сограждан объективно не заинтересованы в сохранении власти правящего клана. Потому что у большинства вымогают взятки в школах, в больницах, на дорогах. Потому что большинство несёт значительные материальные и моральные издержки из-за некомпетентного управления назначенных по знакомству или за взятку на высокие должности «жуликов и воров». Потому что большинство хочет, но не может гордиться сильной и передовой Россией.
Таким образом, объединяющая большинство населения идея может быть сформулирована следующим образом: хотим жить не под властью коррумпированных кланов, а в сильной и цивилизованной России.
Оппозиционные группы, имеющие множество разногласий, могли бы принципиально договориться только об одном: в России должны главенствовать законы, которые будут писаться и действовать строго в соответствии с установленными Конституцией демократическими процедурами. А произвола и диктатуры в России не должно быть никогда.
– Вы уехали, Чичваркин уехал, Ходорковский в тюрьме, тысячи российских предпринимателей обосновались в Лондоне, в Штатах, на Кипре и много где ещё. Вот так, выдавливая инакомыслящих, «выпуская пар», этот режим может продержаться бесконечно долго. Что же делать? Ждать, пока рухнут нефтяные цены?
– Я думаю, ответ прост: инакомыслящим гражданам нужно формировать массовое оппозиционное движение. Как это сделать, если сегодня в России партию, представляющую угрозу правящему режиму, не удаётся даже зарегистрировать, не говоря уже о том, чтобы наладить её плодотворную работу? Как показала практика арабских революций, в век Интернета оппозиции, в общем, и не обязательно организовываться в партию. Главное – сформировать в народе осознанное и персонализированное недовольство. Поэтому считаю, что всем оппозиционно настроенным гражданам необходимо, вне зависимости от партийной, религиозной, социальной или национальной принадлежности, прекратить междоусобную борьбу и объединить усилия.
Причём объединение усилий должно поначалу осуществляться больше посредством общения, в том числе в Интернете. Создание каких-то формальных коалиций не должно быть самоцелью и может быть отложено «на потом». До момента, когда оппозиционное движение окрепнет.
– Какими могли бы быть главные задачи, стоящие перед оппозиционным движением на ближайшие несколько месяцев?
– Во-первых, необходимо максимально продемонстрировать всему миру и прежде всего своему народу нелегитимность предстоящих выборов, думских и президентских. Оппозиции нужно разъяснять людям, что альтернатива правящей верхушке имеется, кандидатов на замену нынешним вождям предостаточно, но они «зачищены» правящим режимом. Конечно, нужно рассказывать обо всех махинациях при подсчете голосов и проведении выборов.
Во-вторых, каждому, кто находится в оппозиции к правящему режиму, необходимо направить максимальные усилия на разъяснение неэффективности, бесперспективности для российского народа политики ныне правящего режима. Мне представляется, очень важно разъяснять согражданам, что при наличии у России таких громадных сырьевых ресурсов российские граждане могли бы жить не хуже норвежцев. Плохое качество жизни в России – следствие неспособности нынешних вождей эффективно управлять страной. Они умеют только «брать под контроль» результаты труда других людей, но сами работать созидательно не могут.
Обращаю внимание на то, что оппозиции необходимо привлекать на свою сторону бизнесменов, топ-менеджеров, ещё оставшихся честных чиновников и офицеров. Оппозиционеры должны понимать, что только люди дела умеют побеждать. «Вечно мятущаяся» интеллигенция поможет продвинуть идею, но осуществить смену власти, боюсь, ей все-таки не под силу.
Конечно, многие предпочтут не бороться, а бежать подальше от затхлой атмосферы, установившейся в России. Но Россия – это наша страна. Мы никому не должны отдавать её. Россия должна принадлежать тем, кто хочет и может сделать её сильной и процветающей.